Роин АГРБА, Темур НАДАРАЯ. Бои на Мамзышьхе

Роин Агрба. Фото Марины Барцыц.

Рано утром 29 августа 1992 года на гагрском направлении отряд южноосетинских добровольцев сделал вылазку на грузинские позиции у трассы. Они уничтожили группу курсантов тбилисской школы милиции и взяли до 15 трофейных автоматов.^[1]

Часом позже бойцы двух абхазских отрядов под командованием Шамиля Басаева и Рафаэля Ампар по центральной автотрассе быстрой перебежкой переместились от своих позиций у пицундского поворота до здания Красного Креста. Сгруппировавшись, бойцы свернули направо, на север, и по бездорожью начали взбираться на сопку. По её вершине параллельно трассе шла дорога, которая начиналась

[34]

западнее (на занятой госсоветовцами стороне), а на уровне здания сворачивала в сторону гор.

На повороте размещался грузинский блокпост: пулемётчик зажал абхазских бойцов на подъёме. Доброволец-абазин^[2] (бывший «афганец») поднялся во весь рост, стреляя, побежал прямо на него и подавил огневую точку. Крикнул товарищам: «Ну, всё – выходите!» Подоспевшие бойцы увидели труп пулемётчика и БМП^[3], стоявшую чуть восточнее. Убитый был очень толстым и лежал на ярко-красном китайском покрывале.

В этот момент из-за БМП открыли огонь. Ополченец из г. Гудаута Джемал (фамилия у него звучит как турецкая), несколькими гранатами уничтожил противника. За бронемашиной обнаружили 8 трупов грузинских милиционеров (согласно найденным при них документам, все они были гагрцы). БМП была взята без повреждений, но в бою этот ценный трофей пригодиться не мог: у машины сел аккумулятор, а эвакуировать её можно было только по дороге, которую ниже контролировал противник. Так что обрадовались больше тому, что обнаружили в машине семь снарядов, которые сразу же переправили вниз и поделили между двумя нашими БМПшками. К месту боя поднялся С. П. Дбар^[4], похвалил бойцов за успешно проведённую операцию, но сказал, что, в связи с невозможностью использования, БМП придётся сжечь. Роберт Кварчия запротестовал,

[35]

попросил ничего не предпринимать до его возвращения и ушёл в сторону нашего тыла^[5].

Минут через тридцать после уничтожения пулемётной точки грузины предприняли контратаку под прикрытием бронетехники. Их БМП выезжала на открытое место, вела огонь и снова скрывалась между домами. Абхазский гранатомётчик выстрелил в дом, за которым стояла БМП – снаряд, пролетев через окна насквозь, попал в машину и поджёг её!^[6]

Тем временем Роберт Кварчия – весь мокрый от пота, с камазовским аккумулятором на плечах – вернулся к трофейной БМП. Сменил аккумулятор, завёл машину и один, без экипажа, двинулся по направлению вражеского удара: спустился к трассе, на скорости проскочил грузинские позиции, а потом достиг расположения наших. Подъезжая, он высунул руку из БМПшки, ребята узнали и не стали стрелять^[7].

Темур Надарая.

После уничтожения группы тбилисских курсантов наступила так называемая громкая тишина, как бывает перед бурей. Узнав, насколько значительными были потери, грузинское командование организовало новое наступление, уже более мощное по привлечённым силам и средствам. Несколько единиц бронетехники – БМП-1 и БМП-2 – и до

[36]

500 человек пехоты атаковали абхазские позиции на центральной автотрассе.

В самом начале атаки командир абхазского БРДМ^[8] Виктор Шершелия, подбегавший к своему бронеавтомобилю, был ранен и взят в плен. БРДМ был сож­жён врагами. Шершелия убили в плену, тело сожгли во дворе гагрской больницы.

Бой длился около часа. Госсоветовцы смогли выбить наших с переднего края обороны, но дальше не продвинулись: абхазы немного отошли назад и закрепились на пригорке. Роберт Кварчия на БМП подбил грузинский танк и повредил их БМП, ещё одна БМП была подбита выстрелом из РПГ^[9] с наших позиций.

Потом они предприняли наступление ниже трассы, у птицефабрики, но абхазские бойцы, державшие там оборону, устояли. С наступлением темноты грузины прекратили попытки продвинуться вперед.^[10]

Во второй половине дня на высоте у Красного Креста Александр Бардодым, Роин Агрба и ещё кто-то из бойцов увидели кровавый след, тянущийся в сторону ущелья, пошли по нему и спустились вниз. Стали звать раненого по-русски, но он молчал, лишь после оклика на абхазском дал о себе знать. Это был защитник той сопки, захваченной госсоветовцами два дня назад, по фамилии Халваш. Раненого,

[37]

которого считали пропавшим без вести, подняли наверх и перенесли к трассе, где его встретили братья.^[11]

Наступавший на абхазов вдоль центральной трассы батальон «Шавнабада» потерял 20 человек убитыми и до сотни ранеными. Их командир впоследствии заявил, что даже в Южной Осетии они не несли таких потерь, солдаты были полностью деморализованы^[12]. По «гнилушке» (со стороны птицефабрики) в это же время на абхазов ударил 1-й Гагрский батальон, но тоже не смог пробить оборону и увяз на месте. Это подразделение также было сильно деморализовано – после боя оба батальона пришлось снять с боевых рубежей на переформирование.

[38]